11 мая 1921 года у потомственного тульского кузнеца Сергея Петровича Рудакова и его жены Дарьи Ивановны родился сын Костя. В свободное время летом, как и все дети, он играл в лапту и городки, а зимой катался на коньках и лыжах. После окончания с отличием школы в Зареченский Военкомат на медкомиссию и признали годным, определив в пограничные войска.Однако толковый парнишка решил не терять времени даром и поступил в Тульский механический институт. Но вскоре получил повестку - и в октябре 1940 года был направлен на границу с Финляндией. "Зимой проводились учебные тревоги, когда все становились на лыжи за бегущими рысью лошадьми, держась за поводок, и делали марш-бросок на несколько километров в полном боевом снаряжении", - вспоминает Константин Сергеевич. 

Участились случаи нарушения границы на его заставе. Первое боевое крещение для рядового Рудакова через неделю после начала войны, когда недалеко от станции ему было поручено вести наблюдение за противником. Но финны заметили пограничника и открыли минометный огонь. Один из осколков упал рядом, срезав куст сирени на уровне головы. От контузии Костя на время потерял сознание, но вскоре пришел в себя.
«В последних числах июля погиб командир нашей заставы Федор Герасимович Савин, Эту потерю мы переживали очень болезненно, чувствуя себя осиротевшими. В разгар одного из напряженных боев на участке 8-й заставы ценой собственной жизни сержант Белянкин с двумя пограничниками настоящий подвиг, подорвав на подступах к железнодорожной станции Сювяоро финский бронепоезд, который своим внезапным огнем наносил нам большие потери».
Благодаря мужеству, самопожертвованию и массовому героизму солдат и офицеров фашистам так и не удалось сломить оборону на всем протяжении позиций 102-го пограничного отряда, во многом состоявшего из туляков.
В начале августа после тяжелых боев командование приняло решение выходить из окружения путем прорыва через станцию Сорио. Для этого группе пограничников, в которой находился и Рудаков, была поставлена задача занять высоту и обеспечить прорыв основной группировке войск.
«Нам без единого выстрела удалось выполнить задачу, - продолжает Константин Сергеевич. – Однако из-за леса не было видно ни станции, ни позиций противника, для которого пограничники сами стали мишенью, и вся мощь минометного огня была перенесена на эту маленькую высотку». Вместе с еще одним пограничником Костя стал выходить из окружения. Сначала из снайперской винтовки ему удалось уложить одного бегущего финна, а затем автоматной очередью и гранатой – целую группу на велосипедах. 
До крайности утомленные и истощенные после трех суток скитаний, пограничники присели отдохнуть, а финны смогли незаметно к ним. В последний момент Рудаков увидел офицера, который направил автомат на них. Но Константин успел бросить в него гранату. Она взорвалась. Одновременно финн выпустил очередь из автомата. Несколько пуль и осколков попало в Костю. Он упал и попробовал подняться, но ранения ноги, руки и позвоночника не позволили далеко углубиться в лес. Сильно хотелось пить.
Хорошая физическая закалка и воля к жизни помогли ему, истекающему кровью, проползти семь километров по болотам до станции Элисенваара. Но тут силы его покинули. Сознание вернулось к нему только в Ленинграде. С головы до ног обмотанного бинтами, его вынесли на носилках из санитарного поезда, где не оказалось свободного места. Тогда его отправили другим составом, а тот, как потом выяснилось, под Тихвином разбомбили немцы. 
В 1995 году, при открытии мемориальной плиты на братской могиле в поселке Хийтоло, среди 45 захороненных пограничников рядовой К.С Рудаков числился погибшим 8 августа 1941 года. А судьба, в который уже раз его хранила: слегка контуженному, тяжело раненному и даже похороненному заживо, Константину Сергеевичу удалось-таки выжить.
Свыше полугода его направляли из госпиталя в госпиталь: никак не заживала огромная рана на позвоночнике, кисть правой руки бездействовала. После прохождения строгой медицинской комиссии двадцатилетний Константин Рудаков был признан инвалидом Отечественной войны второй группы.
Вернувшись в Тулу в феврале 1942 года, он продолжал учебу в институте. Мучили страшные головные боли и невыносимые приступы радикулита, не слушались ноги, пришлось писать конспекты лавой рукой. Его выздоровлению способствовали волевая закалка, моральная поддержка друзей и занятия физической культурой. Постепенно ожила кисть правой руки, снизились болевые ощущения в позвоночнике, поднялось настроение.
Преддипломную практику в Ижевске он проходил вместе с будущим конструктором-оружейником И.Я. Стечкиным. Сам Константин Сергеевич работал сначала на заводе «Штамп», а затем, под руководством начальника ЦКБ-3 Л.Н. Кошкина, одним из первых занимался на Тульском патронном заводе созданием комплексного автоматизированного производства. 
В дальнейшем его научно-практическая работа легла в основу кандидатской диссертации, и свыше двух десятков лет, став доцентом, он занимался подготовкой инженерных кадров в Тульском политехническом институте.
Более сорока лет тому назад состоялась первая встреча бывших однополчан, где собралась чудом уцелевшая дюжина. Такие встречи продолжались до начала нового века, когда из тысячи пограничников, принявших первый бой, в живых остался только он один.

К. С. Рудаков (оф. профиль на Facebook)

У Семена Цимринга никогда в жизни не было машины, а тут губернатор Петербурга Валентина Матвиенко взяла и подарила ему ключи от новенькой «семерки» - как лауреату городской премии «Личность года». Прав у пенсионера, естественно, не оказалось, вот и пришлось преподавателю с 30-летним стажем самому сесть за парту в автошколе.

Прав у Цимринга на тот момент не было, да и водить машину он не умел. Возможно, наш герой так и не сел бы за руль, но тут выяснилось, что «семерка» у него практически именная. Нельзя ее не продать никому, не подарить. Вот и пришлось Семен Яковлевичу пойти в автошколу. Права получить, а заодно доказать всем и себе в первую очередь, что в 82 года человек еще на многое способен. Подбодрили пенсионера и в районном ГИБДД: мол, учиться никогда не поздно. 
Семён Яковлевич так никогда и не сел бы за руль, если бы «семёрка» не была у него практически именной: её нельзя не продать, ни подарить
Семён Яковлевич так никогда и не сел бы за руль, если бы «семёрка» не была у него практически именной: её нельзя не продать, ни подарить

- Я сам полжизни преподавал, а тут вдруг оказался за партой, - смеется Семен Цимринг. - Вместе с двадцатилетними мальчишками и девчонками. Они, кстати, надо мной не смеялись, мол, дед на старости лет права пришел получать. Наоборот, молодежь меня уважала. На занятиях неожиданно поймал себя на давно забытом школьном чувстве: «А вдруг меня завтра спросят, а я не отвечу! Это ж стыд и позор». Поэтому к учебе отнесся очень серьезно. Лекции не прогуливал, конспекты вел аккуратно, домашние задания делал. Но преподаватель меня к доске так и не вызвал ни разу. Берег, а зря. Я бы на любой вопрос ответил.
К экзаменам Семен Цимринг тоже готовился тщательно. По этой причине теорию он сдал с первого захода, а вот с вождением все прошло не так гладко. На экзамене ему помогли не только навыки, полученные в автошколе, но и природная смекалка. 
- Экзамен начался с эстакады, - рассказывает Семен Цимринг. – Я заехал не нее, нажал на тормоз и скатился вниз. Гаишник обрадовался, а я ему говорю: «Это ваша вина, не счищаете лед с эстакады, вот и невозможно остановиться». 
В 82 года Семён ЦИМРИНГ получил свои первые права
В 82 года Семён ЦИМРИНГ получил свои первые права

Капитан лишь ухмыльнулся в ответ и попросил припарковаться задом. Я сам удивился, насколько ловко у меня это получилось. Капитан говорит: «Не ожидал от вас такой прыти!». Но оценку все же снизил на бал. За то, что я не включил поворотник перед тем, когда парковался. Но я и тут не растерялся. Говорю: «Опять ваша вина. Зачем вы раньше времени меня похвали, вот я на радостях и забыл включить поворотник. Капитан рассмеялся, но экзамен принял.
Сотрудников ГИБДД Цимринг рассмешил еще раз, когда пришел получать права. Сказал, что водительское удостоверение ему в принципе не нужно - главное, что он себе все доказал. Но права пенсионеру, разумеется, вручили. Сейчас Семен Яковлевич потихоньку ездит на своей «семерке» по родному Петербургу. Была у новоиспеченного водителя и первая авария. 
- Поцеловался с автобусом, - говорит Семен Цимринг. - Хотел затормозить, но вместо педали тормоза нажал на газ. Вот и въехал в автобус. Ему ничего, а я фару разбил и бампер помял. Внучка сразу же это дело просекла, когда машину мыла. Пришлось все ей рассказать. Надеюсь, что больше аварий у меня не будет.

Официальный профиль Семена Яковлевича Цимринга на BetaRill.com